Возникает вопрос - а как власти Пакистана в 1971 году объясняли собственным гражданам и внешнему миру необходимость военной операции? Ведь мы уже успели убедиться, что решение было, мягко говоря, странное. Помимо цели подавления сепаратистов декларировалась и ещё одна задача - прекращение дискриминации урдуязычного населения в восточной части страны.
Тут надо сразу объяснить три вещи:
1) "Урдуязычное население" в Восточном Пакистане действительно имелось
2) Дискриминация действительно имела место, положение урдуязычного меньшинства было сложным
3) После войны это положение стало чудовищным, таким по сей день и остаётся
Абсолютное большинство жителей Восточного Пакистана говорило на бенгальском языке, но урду присутствовал в регионе ещё со времён средних веков. Вместе с фарси он был официальным языком двора бенгальских навабов, для высшего слоя общества урду был языком мусульманской общности, его знание было практически обязательным для образованного человека. Во многих семьях бенгальской аристократии говорили только на урду, большая часть чиновников знала язык по долгу службы. Бенгальских националистов такое положение вещей не устраивало, сферу употребления урду они стремились максимально ограничить.
Ну а ещё в Восточном Пакистане существовала община урдуязычных мусульман, переехавших сюда из Бихара после раздела Индии. Этим людям было весьма некомфортно в бенгальском обществе, они искренне поддерживали пакистанское единство и враждебно относились к партии "Авами лиг". В свою очередь, бенгальские националисты воспринимали бихарцев как пятую колонну, на бытовом уровне это осложнялось конкуренцией за рабочие места. В начале марта 1971 года в городе Читтагонге между двумя общинами произошёл конфликт, начались погромы, приведшие к гибели десятков бихарцев. Именно эти события послужили формальным поводом для начала операции "Прожектор".
После окончания войны, вывода пакистанских войск и провозглашения Бангладеш статус урду в регионе серьёзно изменился - в общественном поле язык исчез в принципе. Ненависть к Пакистану была столь сильна, что газеты и радиостанции на урду закрывались безо всяких правительственных распоряжений, просто из-за нехватки персонала - бывшие сотрудники старательно делали вид, что они этого языка никогда и не знали. Урдуязычная литературная традиция по тем же причинам умерла за несколько месяцев.
Ну а с бихарцами всё было ещё хуже - они совершенно искренне поддержали центральное правительство, многие вступили в ряды народной милиции "Аль-Шамс", оказывавшей поддержку армии. В декабре 1971 года пакистанская армия ушла, а бихарцы остались наедине с бангладешскими повстанцами. Сказать, что им отомстили - это ничего не сказать. Бойцов "народной милиции" военнопленными не считали, жизнь их заканчивалась у первой стенки. Расстреливали далеко не только членов "народной милиции" - каждый мужчина-бихарец считался априори виновным и мог быть убит по одному подозрению. Правительство Бангладеш официально объявило бихарцев предателями, в новой республике гражданства им не дали. Естественно, ни о каком статусе урду теперь уже и речи не шло. Мировое сообщество на всё это не отреагировало вообще никак - после сообщений о жестокости пакистанской армии по отношению к мирному населению политика властей Бангладеш считалась в общем-то оправданной.
